Александр Ройтбурд: “Культура – важнейший фактор построения государства”
Александр Ройтбурд – один из первых культурных деятелей, кто вышел на Майдан в самом начале и занимает активную гражданскую позицию, став лидером мнений. bit.ua удалось поговорить с художником перед открытием его выставки о Майдане, роли художника в современном обществе и уровне культуры в стране.
В среду, 19 марта, в Щербенко Арт Центре открылась выставка сегодня уже классика современного украинского искусства и обладателя статуса одного из самых дорогих художников Украины – Александра Ройтбурда. Выставка под названием “Мантру геть!”, посвященная Майдану, презентует новые работы на бумаге и живопись, в которых художник отобразил события текущих дней и свои мысли «по поводу всего, что вокруг».
В одном из своих интервью вы сказали, что можете создать работу, только когда отрефлексируете события и трансформируете рефлексию в высказывание. Сейчас у вас открылась выставка, посвященная Майдану. Означает ли это, что Майдан, революция, для вас закончились?
Во-первых, я мог сказать одно, а потом что-то совсем противоположное. Во-вторых, закончился только какой-то этап, но до стабилизации жизни еще далеко. Мы все сейчас живем, как на вулкане. События продолжают развиваться, но какие-то фазы заканчиваются и начинаются новые. Я пропустил эти события через себя, свое сознание, эмоции.
Чем для вас лично является Евромайдан? Почему вы вышли в первый же день и заняли активную политическую позицию?
Потому что это цивилизационный выбор. Мы уходим из постсоветского кошмара и должны по идее трансформироваться в современное цивилизованное общество. То, что было последние 3 – 4 года, это была аномалия – возврат страны, которая созрела для лучшей участи, в самые примитивные формы средневековья, в мрак криминально-коррупционного режима. Это не могло не вызвать протеста. Естественно, я как художник и гражданин испытываю отвращение к тому, кто пытался решить наши судьбы и какими методами. Эти люди были вообще не уместны в том мире, в котором живу я, как человек, как художник, как европеец.
Многие говорят, что сейчас зарождается гражданское общество – согласны ли вы с этим?
Если бы у нас не было гражданского общества, у нас не было бы Майдана. Поэтому оно не появилось, оно уже утверждает себя.
Как вы видите будущее Майдана и всей сложившейся ситуации?
Я – оптимист: знаю, что это будут трудные роды, но в итоге родится ребенок. И этим ребенком будет современное цивилизованное демократическое государство.
Кто такой художник сегодня и какую роль он, по-вашему, должен занимать в обществе?
Все зависит от того, кто этот художник. Есть художники, роль которых в обществе – это созерцание. Роль других художников – это борьба. Третьи – просто сервильны. А есть художники, роль которых в обществе – это критика. Количество возможных позиций для художника очень разнообразна.
Какую предпочитаете занимать вы?
Как когда. Бывают фазы, когда мне хочется почувствовать нерв эпохи, а бывают периоды, когда хочется абстрагироваться от реальности.
А как вы относитесь к тем художникам, чье художественное высказывание радикально?
Если это интересное художественное высказывание, то, конечно, отношусь хорошо. Но это в том случае, если эти высказывания произнесены в нужное время и в нужном месте, и так, что это услышано и оценено.
Я, в принципе, против того, чтобы предписывать художнику какую-то обязательную позицию: художник обязан быть социальным, либо он обязан быть активным, либо обязан быть пассивным. Художник – это выбор каждую минуту, это образ жизни, способ существования, и в рамках этого позиции могут как угодно варьироваться и меняться.
Что для вас живопись?
Это инструмент существования в этом мире и его познания.
Некоторое время вы жили в Америке. Обычно у тех, кто уезжает из Украины, не возникает желания вернутся. Что стало причиной вашего возвращения?
Я понял, что как художнику мне здесь жить плодотворнее. В Америке есть свои плюсы жизни – медицина, социальная защита, например. Но определенные минусы для художника – это отрыв от привычной художественной среды, трудности интеграции в американскую художественную среду, которая, конечно же, намного сложнее, чем украинская. Я решил, что мне больше хочется существовать в этом контексте и этом пространстве.
Как-то вы сказали, что Украина – это не Франция и не Италия, где культура на протяжении тысячелетия является атрибутом жизни людей. Что, по вашему, можно или нужно сделать в Украине, чтобы создать такую среду – где культура бы стала неотъемлемым атрибутом жизни?
Менять сознание и менять отношение к культуре. Потому что люди, которые управляют Украиной, думают, что культура – это такое необязательное предложение. На самом деле, культура – это важнейший фактор построения государства и его функционирования. Я видел “красоту”, которой было наполнено Межигорье. Если бы Янукович иначе жил, у нас бы не было такого позора.
Именно потому, что никаких пейзажей с закатами, коровами, горами и лесами в немецких офисах не стало, изменилась сама эстетика государственного аппарата Германии
После крушения нацизма в Германии был издан циркуляр, который запрещал присутствие реалистической живописи в офисах. Это был не жесткий запрет, как, например, в Советском Союзе был запрещен модернизм, но важной составляющей имиджа Германии стала ориентировка на экспериментальное искусство. Именно потому, что никаких пейзажей с закатами, коровами, горами и лесами в немецких офисах не стало, изменилась сама эстетика государственного аппарата. Поэтому мебель в кабинете Ангелы Меркель простая и конструктивная, как в этой галерее, а мебель товарища Януковича – это золото, дуб, мрамор, бархат.
Если бы эти все пацаны при власти поняли, что хороший вкус – это не когда богато, а наоборот – сдержанно, может быть в стране не сложилась бы такая коррупционная система. Там, где меньше украшательства, где государство менее декоративно, там оно менее коррумпировано и менее репрессивно.
Фото: Катя Золотухина