«Киев – новый Берлин» – это просто прикол». Электронный проект Woo York
Уже 29 июня стартует Ostrov Festival – одно из самых долгожданных событий этого лета для всех поклонников электронной музыки. Пять лет фестиваль проводился на территории Труханова острова в Киеве, а в этом году неожиданно для многих сменил место своей дислокации.
Шестой Ostrov Festival пройдет на берегу моря в Одессе. Организаторы фестиваля – компания Qievdance придерживаются своих принципов, акцентируя внимания не только на мировых звездах, но и на локальных артистах. В разные годы на Ostrov выступали Cepasa, ONUKA, Artbat, Koloah, Nastia, Etapp Kyle, IO и многие другие украинские диджеи и саунд-продюсеры, добившиеся признания далеко за пределами страны.
Уже третий раз в истории фестиваля свое лайв-шоу представит украинский электронный дуэт Woo York. Широкой аудитории в Украине о нем известно не многое. Между тем, европейские промоутеры и обозреватели отмечают Woo York в числе лучших новых продюсеров мировой техно-сцены. В этом году Woo York готовятся к выступлению на Ostrov в статусе новых звезд статусного лейбла Afterlife. Недавно на нем вышел полноформатный альбом дуэта Chasing the Dream…
Накануне выступления на Ostrov Festival Саша Вареница взял первое большое интервью у Woo York для украинского издания. Он поговорил с парнями о специфике локальной и европейской клубной сцены, сложностях жизни «на чемоданах», поиске собственного звучания и секретах успеха на мировой сцене.
Ребята, что интересного у вас происходит в последнее время?
Денис. Мы недавно вернулись из Барселоны. Выступали на фестивале Sonar Off в рамках шоукейса от лейбла Afterlife, на котором у нас вышел альбом.
Андрей. Много людей, классная атмосфера. Мы любим ездить в Барселону – и выступать, и отдыхать. Прошло все замечательно, это было одно из лучших наших выступлений.
Вы затронули тему альбома, который вышел 4 мая на лейбле Afterlife. Мне показалось, что вы немного отошли от своего привычного техно-звучания. Там больше элементов брейкса, эмбиента. Вам хотелось высказаться как музыкантам или вы планируете адаптировать такое достаточно экспериментальное звучание для своих живых выступлений?
Д. И то, и другое. Большинство композиций родилось из импровизаций во время выступлений, которые потом были записаны в студии. Мы не диджеи, а музыканты и стараемся мыслить как музыканты. Нам хотелось продемонстрировать весь спектр звучания, который бы не ограничивался только функциональными композициями для танцев. В то же время на выступлениях мы манипулируем звуком в зависимости от атмосферы, порой абсолютно меняя структуру и звучание до неузнаваемости.
А. На мой взгляд, хороший электронный альбом – это баланс между танцевальными треками и той музыкой, которую ты можешь слушать дома, в машине или во время прогулки. Мы никогда не ограничивали себя рамками танцевального формата.
Каким будет ваш лайв на фестивале Ostrov? Вы планируете представить там программу нового альбома?
Д. Все будет зависеть от аудитории и атмосферы на танцполе. Конечно же, будет много импровизаций и материала из новой пластинки.
То есть вы в своих живых выступлениях достаточно раскованны для того, чтобы ориентироваться по ситуации?
Д. Абсолютно.
А. У нас хватает материала на двухчасовую программу, поэтому мы всегда можем себе позволить маневры и выбор настроения, которое хотим создать на танцполе. С другой стороны, важно соблюдать целостность картины, логику и эмоциональную нагрузку, именно поэтому мы всегда отмечаем, что лайв нужно слушать как концерт – от начала и до конца. Только так можно понять идею артиста, его историю.
Вы нечасто играете в Украине. Складывается ощущение, что вы стали известны сначала в Европе, а потом на вас начали обращать внимание здесь. Как так получилось?
Д. Ключевые люди, работающие в этой сфере, давно знают о нас. Но мы очень избирательны в запросах, которые приходят к нам из Украины, и работаем только с теми промоутерами, чьи мероприятия нам действительно интересны. Этого нам достаточно.
Достаточно лично для вас и вашего гастрольного графика. Но кажется, этого не очень хватает для развития украинской электронной сцены. У нас есть фестивали, которые развиваются: “Схема”, Strichka, Brave Factory!, Ostrov, Rhythm Büro, отдельные вечеринки, которые делают промоутеры или клубы. В Украине, в Киеве, можно услышать в течение года практически всех топовых электронных артистов.
Д. Я бы не сказал, что всех. Определенный узкий диапазон — да.
Кого тут нет?
Д. Вопрос не в том, кого нет, а в том, что происходит и как часто. Грубо говоря, у нас полтора клуба и два с половиной фестиваля. И если в Киеве дела обстоят относительно хорошо, то на периферии совсем печаль. Для такой большой страны, как Украина, этого очень мало.
Но если представить себе список тех, кто приезжает к нам за один сезон, – общая картинка смотрится вполне достойно.
Д. Все относительно. Я не спорю: привозят много интересных артистов, да и общее состояние сцены сейчас намного здоровее, чем это было еще несколько лет назад. Но, если сравнивать с Европой, мы всё еще на начальном уровне развития, хотя потенциал чувствуется огромный.
В Украине есть аудитория, которая посещает электронные фестивали и вечеринки, притом довольно широкая. Но она в упор не интересуется локальными артистами. Почему, по-вашему, так происходит?
Д. Большинство интересуются только тем, что сейчас модно у местной тусовки. Теми, кто у нее на виду. Если ты постоянно тусуешься, проявляешь активность в соцсетях вокруг локальных мероприятий и связанных с ними людей, тебя все знают. Мы, например, не тусуемся. Можем, конечно, пойти на артиста, который нам интересен, но в целом у нас другой подход, другой образ жизни. Я, например, уже 8 лет работаю аудиоинженером в небезызвестной софтверной компании: полный день с понедельника по пятницу, потом мчу на студию и сижу там до ночи, а на уикенд у нас всегда гастроли. Поэтому, когда встает вопрос, где провести свободное время, клуб я выберу в последнюю очередь.
А. Каждый зарабатывает авторитет как может. Мы никогда не были нацелены на покорение локальной сцены, торгуя лицом или мелькая в социальных сетях.
Вы изначально видели свой путь таким: движение в сторону Европы без оглядки на локальную сцену?
Д. Как музыканты мы хотели добиться нескольких целей: найти свое уникальное звучание, выступать вживую с авторской музыкой, делать релизы на крутых лейблах и выступать на крутых вечеринках.
Я общался со многими локальными артистами EDM-сцены. И все, кто шлет свои демо на лейблы-гиганты вроде голландского Spinnin’ Records или Armada Music, признаются, что там такая ситуация: лейблам интересна не музыка, а зоны влияния, которые способен открыть для них отдельный артист. Так прямо и говорят: «Покажи нам количество фоловеров из своей страны. Если их много, тогда будем с тобой говорить и тратить время на прослушивание твоей музыки». На техно-сцене такие же правила?
Д. Серьезно? Я никогда о таком не слышал.
Лейблы интересуют артисты как возможность кросс-промо, чтобы получить аудиторию в стране, куда они не достают своими мощностями. На вашей сцене достаточно одной хорошей музыки, чтобы тебя подписали на лейбл?
Д. Есть свои нюансы. Шоукейсы лейблов из разных стран, которые выступают друг у друга по обмену, релиз за гастроль, разного рода бартеры – это очень распространено. Я могу с гордостью сказать, что мы никогда не участвовали в подобного рода махинациях и все, что у нас сейчас есть, заслужили благодаря своей музыке.
А этот обмен с артистами из Западной и Восточной Европы – равноценный?
Д. Совершенно не имеет значения, откуда ты родом.
Вы не тусовались в киевских клубах, не делали вечеринок по обмену или ремиксов. Как тогда так получилось, что о вас узнали в Европе?
Д. Мы регулярно выпускали пластинки на авторитетных лейблах и оттачивали свои скилы как лайв-артисты. Уже тогда у нас были гастроли в клубах вроде берлинских “Бергхайн” или “Трезор”, но после того, как мы выпустили релиз на Life and Death, наш профиль взлетел.
В чем именно заключается эта мощь лейбла? Хорошая сеть дистрибуции?
Д. Основная мощь в профессиональной команде с огромным опытом и связями, как следствие – успешный проект и большая аудитория, которая слушает этот лейбл.
В чем вообще секрет успеха таких лейблов? Они ведь часто выпускают музыку одного уровня. Но одних никто не знает, а у других – продажи по 100 000 цифровых копий каждого релиза.
Д. Нет какого-то универсального рецепта. Профессионализм и знание своего дела – вот основные факторы.
С чего началась история ваших отношений с Afterlife и как получилось, что они сразу решили выпустить ваш альбом? Ведь на техно-сцене выпуск лонгплея – это всегда большой риск для лейбла. Многие предпочитают релизить отдельные синглы.
А. Мы знакомы не первый год, издавались у них ранее, поэтому у нас есть там своя аудитория. Мы знали, что там работают профессионалы, которые сделают максимум, чтобы наша музыка была услышана.
Д. По правде говоря, Afterlife хотели наш альбом еще до того, как он был написан.
Д. А по поводу рисков – они знали, что мы очень хорошо продаемся. Например, на пилотном релизе наш трек «Poseidon» был бестселлером, несмотря на то, что там присутствовали такие монстры, как Mathew Jonson, Recondite, Tale Of Us и прочие. То есть, у них уже было финансовое подтверждение рентабельности выпуска нашей музыки. Кстати, еще до даты релиза альбома уже по предпродаже ушло около 700 экземпляров, а это более 1400 пластинок.
Большинство электронных дуэтов построены на антиподах. Booka Shade, The Chemical Brothers, Royksopp – один всегда экстраверт, коммуникатор, менеджер, двигатель проекта, а второй – интроверт, “мозг с идеями”, сидит в студии, глубоко вникает в детали звучания. Дополняя друг друга, такие дуэты добиваются успеха. Как у вас распределяются функции и обязанности?
Д. У нас Андрей интроверт.
А. А Денис экстраверт.
(смеются)
Д. Но вообще, это интересное наблюдение. В Woo York весь менеджмент на мне, потому что я лучше знаю английский язык. Но в творчестве у нас паритет.
Вы спорите в студии?
Д. Иногда можем так поссориться, что потом днями не разговариваем друг с другом. Летим в самолете, надулись друг на друга, молчим.
А. Да-да, очень часто спорим. Но это и хорошо. У нас разные типы мышления, но лучший вариант всегда находится в компромиссе.
Что должно произойти, чтобы вы разошлись по сольным проектам?
А. Мы об этом даже не думаем.
Д. Я, если честно, вообще не представляю, как диджеи путешествуют в одиночку. Это очень сильно высасывает эмоционально. Но вдвоем проще.
У вас плотный гастрольный график, широкая география выступлений. Путешествия еще не надоели?
Д. Перелеты – это просто ад. Но сами выступления и благодарная аудитория, которая тебя понимает, стоят того. Это нереальный кайф!
А. Путешествия в удовольствие, когда хорошо организована логистика: полеты без пересадок, тебя встречают приятные люди, вовремя везут на саундчек, и остается время на отдых перед выступлением.
Вы играли перед аудиторией, которая до конца воспринимает все как надо?
Д. На вечеринках под эгидой Afterlife. Туда каждый раз приходят люди, которые знают нас, нашу музыку и наш стиль. Они просто с тобой на одной волне, и это чувствуется.
Непосвященному слушателю может показаться, что ваша музыка достаточно аскетична. Почему так? Вас больше интересует техническая часть процесса, работа над качеством саунда или вы просто хорошо понимаете конъюнктуру клубной индустрии?
Д. Одно вытекает из другого. Звучание – это поиск определенных элементов, тембров, синтезаторов – своего звука. В этом плане аскеза просто необходима.
Поиск своего звучания – это основа успеха на международной техно-сцене?
Д. Конечно. Очень важно иметь свой звук. Более того, всем, у кого его нет, на этой сцене просто нечего делать. Я знаю многих ребят, которые гоняются за новинками. Только вышел какой-то синтезатор, они сразу же бегут его покупать. В итоге, такие артисты используют в своей музыке все и сразу, что лишь уводит их от конечной цели и, как следствие, своего уникального звука.
А в чем секрет вашего уникального звучания?
Д. Музыка Woo York – не совсем техно, наверняка не хаус и не эбмиент в его привычной форме. Скажем, это медленно горящие, повторяющиеся мелодические пассажи синтезаторов, специально обработанные для достижения определенного тембра и формы. А вообще, цитируя Фрэнка Заппу: «Говорить о музыке — все равно что танцевать об архитектуре».
А как не стать заложником своего звучания?
Д. Мы держимся определенного вектора, но с каждым годом наша музыка эволюционирует. Наш новый альбом, к примеру, очень отличается по музыкальному спектру от того, что мы делали раньше.
На вас влияют сезонные тренды в электронной танцевальной музыке?
Д. Нет. Мы не диджеи, поэтому не следим за чужими релизами и трендами.
А. Многие продюсеры слушают трендовую музыку, а потом создают копии треков, которые им понравились. Мы же не хотим забивать себе голову другой музыкой.
Но есть ведь у вас хоть какие-то точки опоры в музыке?
Д. Разумеется. Это ранний Plastikman, Robert Hood, Laurent Garnier и другие пионеры электроники.
Вы часто бываете за границей, общаетесь с людьми из индустрии электронной музыки. «Киев – новый Берлин» — это миф для внутреннего пользования? Или в других странах тоже так считают?
Д. Да это просто прикол. Людям, которые всерьез так думают, надо поглубже изучить историю и сферу в целом.
То есть никто в Европе не восторгается нашими Strichka, Brave Factory! и Ostrov?
Д. Многие знают Closer. И удивляются, когда мы говорим, что не выступаем там.
Вы попали в топ-40 лайвов по версии Resident Advisor – самого авторитетного рейтинга в мире электронной музыки. Весомое достижение! Это как-то сказывается на количестве выступлений и гонорарах?
Д. Я не думаю, что есть какая-то прямая корреляция. Мы и сами не ожидали такого успеха. За нас просто проголосовали люди. Было приятно.
Вам не хватает этого рейтинга (в 2017 году RA закрыли все свои рейтинги якобы в знак солидарности с различными меньшинствами, потому что в них входили преимущественно белые мужчины – Ред.)?
Д. Если бы мы были там на первом месте, возможно, я бы переживал по этому поводу. Вот Dixon это могло сыграть в минус, потому что он несколько лет был там номер один. А мы слишком авангардные артисты, чтобы переживать по поводу рейтингов и мест в них.
А. Да, но у них был свой позитивный момент. Рейтинги интересны тем, что можно обратить внимание на артистов, которых ты не слышал раньше.
У вас есть международный букинг или вы сами занимаетесь менеджментом?
Д. Конечно, есть. У нас большое количество приглашений по всему миру. Самим было бы нереально заниматься всеми этими вопросами. Недавно пришел запрос на три выступления в Австралии в разных городах. Лететь ужасно долго, но предложения очень заманчивые, поэтому мы в раздумьях.
Возможно ли техно без наркотиков? Вы наверняка знаете истории с клубом Closer, грузинским Bassiani и Fabric в Лондоне. Истории противостояния властей, полиции и рейвов есть почти в каждой стране. Борьба несогласно часто позиционируется как притеснение инакомыслия, свободы, отдыха, творчества. Хотя зачастую таким образом кто-то просто отвлекает внимание от действительно важных проблем. Ведь дыма без огня не бывает. Наркотики на танцполах есть, и люди их активно употребляют. Что вы думаете по этому поводу?
Д. Исторически так сложилось, что психотропные вещества повлияли на формирование музыки. И это касается не только электроники, но и рока, джаза и других альтернативных направлений. Сегодня же только популисты могут говорить, что техно — это музыка для наркоманов. Такое мнение — пережиток прошлого, стереотип, которым руководствуются обыватели и те, кто хочет оправдать насилие со стороны органов власти. Налеты на клубы, которые устраивает правительство под видом мер предосторожности, никак не влияют на ситуацию в борьбе с незаконным оборотом наркотиков, а являются просто поводом для того, чтобы нагнуть бизнес и взять с него мзду.
А. Слушатель выбирает сам, через какую призму воспринимать музыку. С помощью алкоголя, на трезвую голову или под воздействием веществ — у каждого свой выбор. Мы не в силах и не в праве на него повлиять.
Но, по сути, вам нужно писать музыку для людей, большинство из которых находится под воздействием наркотиков. Они ведь слышат эту музыку иначе, находят в ней что-то другое. Как вам удается точно угадывать запрос такой аудитории, если вам даже не знакомы состояния измененного сознания?
Д. Во-первых, много людей слушают музыку просто потому, что они ее по-настоящему любят. А во-вторых, умение вызвать эмоции с помощью звука и есть один из важнейших аспектов в создании музыки: каждый человек уникален и может переживать разные ощущения в зависимости от своей психологической модели.
Вас вообще интересует, как люди слышат музыку под воздействием наркотиков? Ведь уже без малого 30 лет люди выбирают такой тип досуга: принять какой-то препарат и танцевать до рассвета. Почему работает именно эта связка?
А. Мне кажется, сама музыка – будь то техно или какие-то смежные жанры танцевальной электроники – тесно связана с психологией. Человек воспринимает звук, и это уже психическая реакция. Музыка циклична, в ней есть момент транса, гипнотического воздействия. И когда ты находишься на танцполе, на твой мозг специфическим образом влияют свет, визуализация, громкий звук, разный диапазон частот. И если все составляющие настроены правильно, то можно ощутить эйфорию, какое-то измененное состояние, даже не употребляя каких-то наркотиков.
Какие у вас планы на лето? Что будет интересного в вашем гастрольном графике, в релизном и творческом плане?
Д. Сейчас у нас тур в поддержку альбома, много концертов, фестивали, Ибица, ивенты Afterlife. Также планируется несколько интересных проектов и релизов до конца 2018 года. Но все карты до официальных анонсов мы не можем раскрывать.
Почему вы по-прежнему живете в Киеве, а не переезжаете жить в Европу?
Д. У нас была возможность переехать. Еще несколько лет назад, когда только планировался выпуск релиза на Life and Death, ребята из Tale of Us сказали нам: «Парни, переезжайте в Берлин, мы вам со всем тут поможем». Но мы отказались. Нам и здесь хорошо.
А. Для меня очень важна поддержка близких людей. В Киеве моя семья, друзья. Возвращаясь домой после гастролей, мы эмоционально восстанавливаемся только здесь, дома.
Д. А мне просто нравится жить в Киеве. Есть люди, которые мечтают уехать куда-то в поисках счастья. Им это легко дается. Но я уже побывал во многих странах и точно уверен, что для меня счастье только в родном городе.
Беседовал Саша Вареница