А голову ты дома не забыл: 11 фраз школьных учителей, которые делали нам больно
А голову ты дома не забыл?
Вообще это звучит как потайная садистская фантазия. Обезглавленные дети. Но мы лучше о такой трактовке этой фразы думать не будем. Как и о том, что среди учителей были заядлые таксидермисты. Скорее всего, это была проекция того образа, который они в нас видели: безголовых всадников, которые не в состоянии запомнить ни строчки из учебника, но зато вовсю носятся по коридору, сшибая все препятствия на своем пути.
Выйди и зайди как положено!
Только слабаки могут довольствоваться объяснением этой фразы как попытки учителей нас приструнить и стереть беспечные улыбки с наших уст. В общем, проявить немного армейской строгости, чтобы мы не мешали вести урок. Кажется, здесь все намного глубже. Если так призадуматься, то любой школьный кабинет – это Красная комната из «Твин Пикса», такой своеобразный лимб, в котором нам было суждено провести целых десять лет. И в этом случае «выйти и зайти» могло означать все что угодно, вплоть до переселения душ. Выходили мы из кабинета пристыженными, но веселыми, а заходили уже обреченными, смирившимися с кафкианской системой.
Звонок для учителя.
Здесь будет уместно вспомнить работу Мишеля Фуко «Надзирать и наказывать»: «Если система исполнения наказания в самых строгих ее формах уже не обращена на тело, тогда за что же она цепляется?” Ответ теоретиков – тех, кто открыл в 60-х годах XVIII века период, который пока еще не завершился, – прост, почти очевиден. Он как бы содержится в самом вопросе. Если не тело, то душа. Искупление, которое некогда терзало тело, должно быть заменено наказанием, действующим в глубине, – на сердце, мысли, волю, наклонности. Мабли сформулировал этот принцип раз и навсегда: “Наказание, скажем так, должно поражать скорее душу, чем тело».
Достаем двойные листочки…
Эта фраза часто заставала нас врасплох. Внеплановая проверка знаний. Точнее, не знаний, а того, насколько тебе удалось заучить наизусть учебник, или твоих бизнесменских и менеджерских скиллов в плане списывания: договориться с отличником за булочку, обеспечить безопасность своего противозаконного действия. Самое интересное, что это был реальный урок жизни, ведь в дальнейшем все эти «двойные листочки» (неожиданные происшествия) происходили и будут происходить внезапно, когда их совсем не ждешь.
Потерпишь до перемены.
В отличие от многих других учительских фразочек, которые по большей части уязвляли наши души, здесь имел место быть прецедент настоящих физических мучений. На большой переменке ты запихиваешься сосисками в тесте и сырными палочками по максимуму, потому что знаешь, что во время остальных перемен тебе роскоши поесть не выпадет. Затем запиваешь это все дело какой-нибудь адской газировкой или соком «капризон» и принимаешься носиться по коридорам, ведь после плотного перекуса жизнь кажется прекрасной и удивительной. Но затем звенит звонок, а тебя вдруг начинают мучить туалетные позывы – конечно же, ты забыл сходить туда заранее. Или просто побоялся – школьные туалеты на переменах были тем еще хоррором и зоной, в которой не действовали никакие правила. Все адекватные учителя, конечно, старались отпускать учеников по нужде, но в каждой школе находились один-два деспота, которые были прекрасно осведомлены о ситуации (напился сока – и надо это самое), но все равно из класса не выпускали. Они упивались нашими страданиями, вынуждали опускаться ниже плинтуса (это когда ты уже балансируешь между жизнью и смертью, сдерживаясь из последних сил, и криком отчаяния пытаешься отпроситься выйти снова и снова). У некоторых таким образом и подмокали репутации…
Прямо лес рук.
Еще одна абсолютно твинпиксовская по духу цитата, которую визуализировали в начале нового сезона этого сериала. Но если отринуть фантастику и мистику, то становится ясно, что это еще один момент демонстрации собственного превосходства и власти со стороны учителя. Он саркастически протягивает эту фразочку, берет в руки журнал и отчетливо чувствует разливающееся по кабинету море страха (и невыученного материала). Если какой-нибудь самоотверженный дурак (или герой) сейчас не вызовется отвечать, то полетят головы – и учитель об этом знает. Он водит по списку фамилий ручкой – и знает, из кого сделать настоящее цирковое представление, вызвав к позорному столбу (к доске).
Сильно умный? Ну тогда стань на мое место и проведи урок.
В этой фразе был один из наших первых судьбоносных челленджей, но мы его слишком боялись. Слишком страшно было пойти против системы. Этот приемчик всегда сбивал с толку, ведь в нем не было прямого наезда или оскорбления. Учителя таким образом предлагали нам обратную перспективу: попробуй провести урок перед двумя-тремя десятками скучающих, зевающих, чавкающих, смеющихся физиономий с пустотой в глазах – а я на тебя посмотрю. Не исключено, что в этой фразе также был заложен какой-то призыв о помощи, жалоба, завуалированный крик о помощи.
Как бы там ни было, после этого панча мы затыкались. Но находились отчаянные смельчаки, которые все же принимали этот вызов. Под хохот сверстников они вставали, брали у опешившей от такой наглости учительницы указку и, пока она пребывала в состоянии аффекта, пару минут действительно «вели урок». Затем у учительницы после такого случался срыв, она взрывалась ревом пожарной сирены и тащила бунтаря (за ухо) к директору на казнь. В наших глазах этот человек был героем, ведь он сумел победить систему и продемонстрировал нам, что все угрозы школьных учителей, как и их власть над нами, достаточно условны. Но мы все равно боялись.
Ну, я тебе пока карандашиком ставлю.
Углубимся в историю, которая и так обо всем сообщит и без наших комментариев. Термин «взять на карандаш» появился в начале XIX века, сначала в жандармерии, а потом и в других государственных ведомствах Российской империи. Дело в том, что в списках “неблагонадежных” в Отдельном жандармском корпусе (губернские жандармские управления и отделения), писавшихся чернилами, заметки ставились графитовым карандашом, чтобы при необходимости их можно было бы просто стереть. Отсюда и пошло выражение “взять на карандаш”. То есть в человеке или каком-то действии есть сомнение. Подтвердится – тогда в список или доклад чернилами, а нет -тогда стереть и никто не узнает. То есть синоним – подозрение, но не имеющее доказательств.
Что там смешного? Расскажи всем, вместе посмеемся.
Эта фраза – депрессант почище алкогольного похмелья. Настроение портится на целый день. Шутить больше не хочется. Зазноба из соседнего ряда больше не радует взор (и вообще, кажется, ей/ему нравится кто-то из старшаков). В столовой разобрали все булочки. В общем, после этой фразы на тебя наваливалась тоска, а жизнь отсвечивала только мрачными красками. А уже перед сном придумывался идеальный дерзкий ответ учителю, но на следующий день ситуация повторялась, а смелости дать отпор не хватало…
У кого два учебника на парте?
Уже тогда нас пытались принудительно заразить идеями агрессивного коммунизма. Твой учебник, который ты тащил вместе с еще шестью другими талмудами на своем горбу, с легкой руки учителя вдруг оказывается в руках у какого-нибудь Васи. А этот Вася, конечно же, за время пользования книжкой на уроке разрисует ее в фирменном стиле (сигаретки и другие не совсем хорошие вещи в зубах и на головах у известных исторических деятелей, матерные слова и спорные утверждения о том, что обладатель этого учебника – лох).
Вы – самый худший класс за 30 лет работы.
Что может быть хуже заражения коллективным чувством стыда? Это был запрещенный прием, чье исполнение варьировалось от обозленного выкрика до целой мелодраматической сцены со слезами на глазах. Таким образом учителя окончательно украли у нас детство. Ведь когда ты видишь слезы на глазах у взрослого – и вроде бы понимаешь, чем они вызваны (твоими поступками) – то спокойно вернуться в обычный беззаботный мир детского восприятия уже невозможно. Вот куда уходит детство. В чувство вины и стыда за себя.
