Вселенная Михаила Поплавского
Чувство дома
Село — краеугольный камень творчества Поплавского и понятие скорее метафизическое, нежели имеющее отношение к объективной реальности. Это твои собственные воспоминания о беззаботном времени в бабушкиной деревне: вырезанная из ореха рогатка, перепачканное шелковицей счастливое лицо, беспощадная крапива, комариный лес и фирменные пирожки. И это твоя историческая память предков, психогеографический оазис, требующий постоянного «возвращения». Даже внутри покорившего столицу живет (и периодически прорывается наружу) желание уехать в те самые края, где телефон едва ловит сигнал, а жизнь угасает к девяти вечера. «Я селюк, і я цього не соромлюсь», — говорит Поплавский, вылезая из дорогой иномарки в документальном фильме, снятом польской киностудией. Этим он задает тон и подает пример: происхождение не так важно. Если человек хороший, трудящийся, любящий свою родину — она обязательно ответит ему взаимностью.
Феодал
Феодальные наклонности у Поплавского, наследника казацких сотников, в крови. Еще с польских базаров (где продавал шампанское, водку и белье) в нем проявилась собачья интуиция на прокладывание новых торговых путей. Ректорство в собственном университете, депутатское кресло, телепередачи, сеть ресторанов, сотни гектаров земли и тысячи голов скота – это не проявление материальной привязанности к вещам, но расширение внутреннего мира Поплавского. Такое мировоззрение приводит к неожиданным творческим решениям, когда не продакт-плейсмент вставляют в музыкальный клип, а музыкальный клип создают вокруг рекламного продукта. Острый ум найдет отклик в таком сочетании несочетаемого, а невежда воспримет эту действительность в штыки. Михаил Поплавский – феодал, наполняющий землю украинской эстрады зерном, но взамен требующий слушать свои композиции.
Горячий любовник
Поплавский создает мир, в котором пропагандирует любовь. И если на Леонарда Коэна давила мысль о том, что в мире остаются жестокие люди, то Поплавский в свою реальность жестоких людей не пускает. Они не проходят фейс-контроль еще на пороге вхождения, отталкиваясь от музыки Михаила Михайловича. Для него правила хорошего тона и уважение к женщинам – не пустой звук. Даже в своем видении «Нормального Человека» (явная отсылка к трудам экзистенциальных авторов) он поет: «Я люблю свою родину – і ще жінок люблю усіх».
Эта тяга к прекрасному объясняется щедрым и горячим сердцем. Любовь в мире Поплавского – это дар, а самым щедрым назовут того, кто дарит свою любовь как можно большему количеству людей. Но у всего есть и темная сторона, которую некоторые могут назвать «сексистской». Именно мужчина, который поднимает беспокойный мир на свою высоту, должен сделать первый шаг и протянуть руку помощи остальному человечеству.
Чревоугодие
Отдельным пунктом в жизни поющего ректора необходимо рассмотреть чревоугодие. Просим учесть, что болезненное пристрастие к еде – одна из немногих вещей, позволяющих отличить Поплавского от святого. Даже в «Блюзі Еротичних Думок» Михаил Михайлович описывает эротическое влечение «вкусными» эпитетами: «смак помади, смак напруги, смак бажання». Особое внимание уделено украинской кухне: «Сало», «Борщ Український», «Варенички Мої».
К тому же тексты некоторых песен пугают слушателя подводными камнями алкогольной зависимости. Что перво-наперво делает Поплавский, когда возвращается в родное село? Не приветствует семью, нет, он идет напиться «живой воды». Отец героя пытался справиться с этой проблемой, наставляя молодого Поплавского – «ти іди, ти іди від джерел!», но Михаил Михайлович продолжал – «піду від джерел до джерел». Насколько сильно это похоже на просьбу Джима Моррисона «указать дорогу к следующему виски-бару»?
Вечное возвращение
Миф об уходе Поплавского со сцены стар как мир.
2005 год: украинские телеканалы гудят об отречении Поплавского от сцены, два месяца отовсюду слышен анонс его прощального концерта. От желающих не было отбоя, организаторам пришлось пойти на крайние меры и устроить сразу два выступления (дневное и вечернее) и разливать всем желающим бесплатное шампанское.
2006 год: соскучившись по сцене и слушателям, мэтр дал грандиозное шоу «Я возвращаюсь», а в 2007-м снова засобирался прочь. Чтобы снова вернуться.
В этом разрезе легче всего представить музыкальную деятельность Михаила Михайловича как Уробороса – змею, пожирающую хвост. Кольцо, которое никогда не разомкнется. Образ поющего ректора стал золотым стандартом украинской эстрады, на чьих титанических плечах все держится. Снобствующие хипстеры, отталкиваясь от образа Поплавского, могут иронизировать или катать телеги о застрявшей в далеком прошлом украинской культуре, требовать реформации. Но для эстрадных артистов меньшего калибра Михаил Михайлович был и останется эталоном, к которому нужно стремиться. Поплавский помогает удержать баланс, уравновешивает культуру махрового эстрадного мейнстрима и андеграунда молодежной культуры. И это очень важная роль, которую не стоит недооценивать.
Последний из могикан
К 2017 году музыкальная культура свелась к выпуску синглов. “Бумбокс” и O’Torvald выпускают мини-альбомы, рэперы релизят микстейпы с чужими инструменталами, но Поплавский занимался этим с незапамятных времен. Вы будете удивлены, но у Поплавского нет альбомов как таковых, только пять сборников хитов: «Сало», «Кохаймося», «Українські хіти» и два сборника-посвящений «З любов’ю до України» и «З любов’ю до киян», в которых используются разные аранжировки одних и тех же песен. Поплавский — последний из могикан, которому не нужно меняться, обновлять образ и кому-то что-то доказывать. Он уже все доказал, во всем преуспел и сейчас наверняка по-отечески взирает на события украинской музыкальной сцены. Удивительно, что при своем статусе он действует вразрез общепринятой музыкальной традиции, но остается ее хранителем. При этом ММП не претендует на статус классика и не преследует музыкальных амбиций. В одной из бесчисленных документалок, посвященных личности Поплавского, певец признается, что к музыке и вокалу не имеет никакого отношения, а занимается популяризацией украинской песни. И в этом деле, кто бы что ни говорил, он значительно преуспел.
Пиар-технологии
Мадонна говорила, что любой пиар, даже самый черный — хороший пиар. А слова бабушки современной поп-сцены дорогого стоят. На Поплавского льют ушаты грязи, ругают его творчество — причем критикуют то, на что исполнителем сознательно ставится акцент (тем самым критика нивелируется). Кейс «поющего ректора» должны изучать в университетах как пример самого откровенного антихайпа. Поплавский, нисколько не приуменьшая и не принижая традицию украинской песни, работает на свой образ по всем фронтам. Если в основе кейса «поющего ректора» действительно стояла популяризация его университета, то кейс оказался успешен: о Поплавском и его учебном заведении говорят. Другой вопрос, что говорят, но это решается в индивидуальном порядке. Ты сам выбираешь, чему верить: сердцу или расследовательской журналистике, которой тоже есть что сказать об ММП.
Генетическая память
Безвиз, кофе в картонных стаканчиках, деловые ужины, одежды из Европы, айфоны. Мы можем сколько угодно строить из себя «граждан мира» и размывать собственную национальную принадлежность, но стоит посмотреть хотя бы один клип Поплавского, впрыснуть в себя дозу «поющего ректора», как эффект незамедлительно даст о себе знать и отзовется на уровне генной памяти. Это сравнимо с древними человеческими страхами, которые заложены в нас миллионами лет эволюции. Поплавский обращает слушателя к архаике, в виде Огорода, Борща, Накрытого Стола, Сала и других образов, волей-неволей впечатавшихся в украинскую идентичность. Например, «Банька» репрезентирует особое состояние души, когда украинец гуляет, выпивает в кругу близких и даже может позволить себе немного лишнего («Принесла кумася свіже пиво / Потягнуло нас обох наліво»). Но Поплавский не пропагандирует образ рядового украинца как пожирателя бессметного количества вареников и любителя выпить лишнюю рюмочку. Он реанимирует экосистемы национальной принадлежности в нашем сознании. Кому-то хватит этой игры, чтобы захлебнуться от отвращения или, наоборот, раствориться в знакомых образах, а кто-то пойдет дальше и воспримет его творчество как необходимый «нулевой уровень», мерило, от которого нужно отталкиваться, чтобы сравнивать свои поражения и победы в плане развития личности и внутренней культуры.
Авторы: Олесь Николенко / Евгений Мори
