Политические ароматы: ИГИЛ, уд и розы
“Выбор аромата похож на выбор сексуального партнера: нужно провести с ним ночь, чтобы понять, подходите ли вы друг другу”, – любил повторять лондонский профессор высокой парфюмерии Рожа Дав. А поскольку человек сам по себе в ольфакторном смысле довольно неприятен, на столике в спальне, в ванной или в сумке почти у каждого есть парфюм.
Источник: Forbes.com
И в этот интимный момент личного выбора вмешалась политика, хотя вы пока об этом даже не подозреваете и морщите нос в кругу знакомых: «Ни Белый дом, ни Верховная Рада, мне не интересны». Но флакончик духов – это не просто модный аромат сезона весна-лето’2018 с нотами уда, розы и дымных кож.
Парфюмеры создали композицию из самых любимых на Ближнем Востоке ингредиентов. Но любимых, естественно, не вами и не главными редакторами ископаемых глянцевых журналов, а самыми влиятельными женщинами Востока, такими как шейха Моза, королева Рания, принцесса-консорт Лалла Сальма и подобные им. Они часто мелькают в СМИ как role model.
Так что на тему уда и розы за последние лет десять не сочинил духи разве что самый ленивый и экономически недальновидный Нос. Хотя жителям постсоветских стран запах уда, или агарового дерева, особенно в сочетании с нотой кожи, часто напоминает амбре больничного туалета, пришлось привыкнуть.
Впрочем, кто-то называет это развитием.
Раскрываются восточные аттары и духи на холоднокожих европейцах неохотно или не до конца, а оттого понять истинную задумку создателя аромата сложно, если только не предвидится каникул в Дубае. Там, в чрезвычайно жарком климате, самый сложный и тяжелый парфюм раскрывается в считаные минуты.
Только на первый взгляд экспансия откровенно восточной парфюмерии на американском и европейском рынках выглядит случайно, удивительным образом по времени совпадая с ужесточившимися конфликтами в районе Персидского залива. Наплыв беженцев из Пакистана, Ирака, Сирии и Ливии в Европу и их последующее внедрение в общество, кроме экономических и социальных последствий, привносит элементы чужой культуры, с которой цивилизованное общество предпочитает считаться.
Разумеется, частично.
Запретить мусульманский купальник буркини и при этом оставить традиционные маслянистые духи с двадцатиметровым шлейфом, хотя в больших международных компаниях существует парфюмерный дресс-код, по которому нельзя, чтобы запах ваших духов был заметен. Но упадок ИГИЛ и, как следствие, гаснущий интерес к теме Ближнего Востока означает смену настроений в моде на запахи.
Если покопаться в памяти, то эпоха холодной войны – это шипры, колючие и неприступные запахи. Тогда в СССР были особенно модны духи Ellipse от Jaques Fath. Этот модный дом перестал их выпускать, поскольку на родине, во Франции, аромат провалился в продаже – француженки сочли его чрезмерно агрессивным.
В тот же период Великобритания искала компромисс между возникшей модой на шипровую группу ароматов и извечной любовью к нежным прозрачным запахам цветов, растущих на английских лугах.
Премьер-министр Соединенного Королевства Маргарет Тэтчер, по воспоминаниям современников, носила Bluebell – холодноватый классический цветочный аромат старинной британской марки Penhaligon’s. Что не мешало федеральному канцлеру Германии Гельмуту Колю написать в своих мемуарах: «От Маргарет Тэтчер у меня всегда болела голова!»
Фото на главной: allure.com
