«Ты должен уметь рассказать проблему кусту». Анна Градиль о вызовах, работе в Google и новых проектах
Украинка Анна Градиль более 7 лет работала в Google: начинала карьеру в продажах, а затем занималась развитием YouTube в Украине, странах СНГ, Восточной Европе, Франции и Британии. Недавно Анна вернулась в Киев, чтобы заняться новыми проектами. Мы поговорили с ней о том, как попасть в Google, “методе утенка”, корпоративной культуре и гендерных стереотипах.
О работе в Google
В 2010 году я заканчивала магистратуру в бизнес-школе Бельгии.
В то время нам активно промывали мозги разговорами о том, куда надо идти дальше, как нужно искать работу. И в какой-то момент я получила письмо о том, что в Google есть стажировки в разных странах.
Я сначала смотрела на стажировки, а потом увидела позицию, по-моему, называлась она sales associate и предполагала работу с украинским рынком.
Я поняла, что эта позиция моя, она уже у меня в кармане, и направила все силы на то, чтобы ее получить. Потом был длительный процесс, в Google он не бывает простым. Я подавала заявку в середине февраля, а 1 мая мне позвонили и сказали, что меня взяли.
В этот период были собеседования. Это не стрессовые интервью, а очень приятные беседы.
Во время одного из интервью я была в Киеве — приехала домой на выходные. У меня был видеозвонок-собеседование с гуглерами из Дублина в офисе “Google Украина”. Тогда это была маленькая комнатушка, где работал один человек, генеральный менеджер Дима Шоломко. Я проходила собеседование на его компьютере, потому что второго в офисе не было, а сам он сидел и проверял почту у себя на телефоне. Во время интервью он присутствовал в комнате. Когда все закончилось, Дима сказал: «Мне очень понравилось, я бы тебя взял».
О YouTube
Когда я присоединялась к компании Google, я знала, что sales мне нравится, но сердце охало от YouTube. Затем в YouTube открылась позиция по развитию рынков СНГ. Я подалась на эту роль и запускала партнерскую программу с нуля. То, что мне удалось попасть к самым истокам развития программы, — огромное везение.
Первый фестиваль “ВидеоPeople”
Что было самым сложным в работе
Были проекты, за которые я бралась и думала: «Господи, не знаю, под силу мне это или нет».
Я часто вспоминаю, как мы запускали партнерскую программу YouTube на католическое Рождество, я дергала нашего инженера из главного офиса в Сан-Бруно, убеждая, что нам нужно срочно-срочно запуститься. Параллельно с этим я дергала юристов и финансистов и говорила, что инженеры уже готовы запускаться.
Бегала меж двух огней и убеждала, что нам срочно надо запускать рынок, потому что без него мы не начнем помогать авторам монетизировать контент. Это был сложный период — шел второй год моей работы в компании. На мне лежала огромная ответственность за запуск больших рынков, за то, чтобы их развивать с нуля и до миллионных показателей.
Год перед уходом из Google был тяжелым в личном плане. В моей молодой команде за 4 месяца у двоих сотрудников из десяти умерли отцы. Большинству сотрудников в команде было до 30 лет, и смерть близких для нас — это неожиданно. Это очень сильно бьет и по менеджеру, и по команде. Нужно понимать, что бизнес важен, но семейные ценности для многих людей важнее. Для меня, например. Найти правильный баланс так, чтоб поддержать людей, поддержать команду, но при этом вытянуть бизнес-показатели вверх, — психологически тяжело.
Анна со своей командой в офисе YouTube в Лондоне
О корпоративной культуре Google
Когда думают о культуре в Google, первые мысли — это классные офисы, где можно поспать, тренажерный зал, безлимитная еда, массажи, бариста.
Эти вещи — то, что в первую очередь видят, когда приезжают в кампус, на видео, в репортажах. Это легко внедрить у себя.
Поэтому я очень рада, что многие компании в Украине начали обращать больше внимания на то, как построен офис, какое у него пространство, насколько оно функционально, насколько людям приятно приходить на работу. Но это то, что видимо.
Я не скучаю по бесплатным обедам, тренажерным залам и дизайнерской мебели. Я скучаю по людям и их отношению к работе. Google берет в команду людей, которые готовы закатать рукава и побежать что-то делать. Это намного тяжелее выстроить в любой компании.
В Украине нужно создавать культуру прямых коммуникаций, полной прозрачности, культуру bottom-up (когда инициатива и идеи могут исходить от сотрудников, а не от руководства).
В Google есть цели, которые ставятся сверху, но при этом любой человек, даже тот, кто пару месяцев в компании, может поднять руку и сказать: «Я здесь вижу ошибку, я придумал решение, можно я попробую имплементировать его?» Ему скажут: «Вперед, беги и делай».
Я сейчас общаюсь со многими CEO компаний разного уровня, и я вижу, как они создают культуру, где верят, что босс — это не кто-то сверху, а кто-то рядом. У него просто работа другого формата, но он наравне со всеми. Поэтому можно к нему прийти с критикой, можно прийти с идеей, и она не будет брошена в мусорку только потому, что ты работаешь месяц.
Это и есть та часть культуры, которая совершенно неосязаема, но безумно важна, и это то, что отличает Google от других компаний и в свою очередь отличает многие другие компании на рынке Украины от своих конкурентов.
В Google эта культура была создана сознательно. В этом плюс Кремниевой долины и tech-тусовки в принципе — компании маленькие, нет возможности строить большую иерархию.
В Google есть команда, которая пытается понять, как сделать работу в компании более продуктивной. И в проекте “Аристотель” исследовали высокоэффективные команды, пытаясь понять, что их делает такими, почему эти команды работают лучше других, почему эти инженеры быстрее пишут код, почему эти сейлзы быстрее и лучше продают, почему эти проджект-менеджеры лучше управляют своими проектами. Как так?
Они прошлись, провели интервью, собрали информацию воедино и сказали: «Мы не видим ничего похожего, некоторые команды перебивают друг друга на встречах; некоторые сидят и чуть ли не руку поднимают, чтобы сказать; у некоторых команд принято знать всё друг о друге; некоторые вообще не знают, кто чем занимается вне работы».
Потом они поняли, что единственное, что объединяет эти команды — это то, что у всех есть свои нормы, правила, по которым живет команда.
Вся эта культура в Google создавалась органически по мере роста компании, но были приложены усилия, чтобы эту культуру сохранить и понять, как ее масштабировать.
«Возвращение в Украину — это осознанный выбор. Я решила, что могу рискнуть и по максимуму исследовать неизвестные мне воды».
Об уходе из Google
Это было непростое решение, оно мне давалось порядка 9 месяцев. Я ушла из компании, которую безумно люблю, я в этой компании выросла, встретила своих лучших друзей, людей, на которых я равняюсь. Мужа я встретила тоже благодаря Google.
Решение было взвешенным. Это инвестиции в себя будущую. У меня уже есть понимание, как работает большая международная компания. Но я не знаю, как работают маленькие компании, как работают стартапы, и для того, чтобы через 10 лет быть всесторонне развитым профессионалом, мне нужно было вытолкнуть себя из зоны комфорта и пойти работать в другую сферу. Я уверена, что Аня через 10 лет мне скажет: «Это было правильное решение — пойти в среду, которая тебе менее известна».
Возвращение в Украину — это осознанный выбор. У меня были предложения от стартапа в Лондоне, я знала, что хочу пойти в стартап-окружение. Но я решила: «Раз уж я покидаю тихую гавань своей любимой компании, то я могу рискнуть и по максимуму исследовать неизвестные мне воды».
Я очень сильно верю в украинское стартап-комьюнити. У нас в 2 раза меньше девелоперов, чем в Польше. Нам еще развиваться и развиваться. Но я очень рада тому, что сейчас стартапы — это тренд, даже кофейню называют стартапом, и это круто. Здесь нет ничего плохого. Люди думают: «Почему я должен сидеть с 9 до 5, если я могу сидеть с 9 до 9, зато в своем стартапе».
Анна в офисе YouTube с Региной Тодоренко и Лесей Никитюк
О жизни между двумя странами
Нельзя сказать, что я полностью переехала в Украину, моя жизнь делится на Украину и Лондон, я живу на 2 подушки, на 2 пижамы. Меня много связывает с Лондоном и в личном, и в профессиональном плане.
Я вижу себя как человека, который помогает построить мосты между двумя комьюнити – на Западе и здесь.
Я надеюсь, что в будущем у меня получится помогать украинским стартапам поднимать инвестиции вне Украины.
В идеальной теории 75% времени я бы жила в Киеве, 25% – в Лондоне. На практике получается что-то среднее.
У меня есть правило: из 4–5 выходных я провожу 1 выходной в Киеве. Все остальное время я нахожусь вне Украины или вне Киева как минимум. Жизнь на две страны очень обогащает, потому что у меня есть нетворк и там, и здесь, потому что здесь я приезжаю и ем борщи, а там – какие-то локальные блюда. Людям, у которых есть возможность жить на две страны, я рекомендую попробовать.
«Стереотипы — это то, за что нужно ругать не только мужчин, женщины здесь играют такую же роль».
О гендерных стереотипах
Приезжая в Украину, я сталкиваюсь с гендерными стереотипами.
Например, мужчины не привыкли жать руку женщинам.
Сейчас (здесь, в Украине) у меня в команде есть мужчины, они знают, что для меня важны рукопожатия. Они научились жать руки женщинам, когда мы ходим на встречу, даже если это не было их привычкой еще 6 месяцев назад.
Но стереотипы — это то, за что нужно ругать не только мужчин, женщины здесь играют такую же роль. Если женщина не отвечает на рукопожатие, она сигнализирует мужчине, что для нее это почему-то неприемлемо. И другой женщине он уже может не протянуть руку.
Украина становится все более открытой страной.
То, что сейчас нормально надеть Nike, сделать хвостик и прийти без макияжа на работу — уже большой плюс. Женщины знают себе цену и знают, что их цена — это их мозги, знания, умения. Это безумно важно.
Не менее важно, что женщины уже не стремятся выйти замуж в первую очередь. Они хотят самореализоваться. Этого не было еще совсем недавно.
Сейчас я вижу, что все больше женщин пытаются найти правильный баланс: строить семью, но при этом развиваться, карьерное это или личностное развитие — неважно.
Я живу на Подоле, и там в десять вечера с колясками гуляют только отцы, потому что мамы релаксируют в этот момент. Я безумно рада видеть эти изменения. Я знаю многих людей, которые говорят: «Я не могу пойти на встречу после 6 вечера, я папа, у меня 3-летний ребенок, я хочу читать дома на ночь сказку».
Но эта культура еще в зачаточном варианте, безусловно. Нужно будет приложить еще немало усилий, чтобы люди всё это приняли.
Анна с коллегой в офисе Google в ОАЭ
Что делать тем, кто мечтает попасть в Google
Я не одного человека уже привела в Google. Там реферальная система – если ты приводишь человека, получаешь бонус, так сотрудников мотивируют.
Логика в том, что «great people know other great people» («классные люди знают других классных людей». — Ред.), ты среди своих знакомых можешь найти людей, которые подойдут по критериям Google.
Нужно иметь релевантный опыт, релевантное образование. Если ты подаешься на инженерные позиции, то ты должен понимать и писать на тех языках, которые указаны в требованиях, а не просто знать, что такое Scala и С++. Если это бизнес-вакансии, то часто необходимо наличие MBA. Потом не все вузы Украины имеют одинаковую ценность для работодателя, но это и так известно.
Нужно связаться с каким-то гуглером или экс-гуглером (человеком, который работал в Google. – Ред.), потому что никто лучше не подскажет, как устроиться в компанию. Если люди пишут мне, я практически всегда отвечаю. Мне устроиться в компанию помог тот парень, который около 10 лет тому назад написал, что есть стажировка в Google. Я ответила ему: «Я хочу податься», он сказал, что нужно подготовить резюме, а потом посмотрел на него и указал на то, что следует исправить. Если бы не он, я не знаю, как бы все сложилось. Поэтому каждому человеку, который приходит и говорит: «Аня, я хочу попробовать свои шансы попасть в Google», я по максимуму помогу. Я верю, что толковые люди заслуживают того, чтобы в них инвестировать час своего времени и помочь им попасть в компанию, где они состоятся как профессионалы.
Также в Google смотрят на то, насколько ты практичен, что ты делаешь, если видишь проблему. Есть разные варианты — можно вообще ничего не делать, можно сказать: «О, проблема. Ну, я пошел домой». А в Google поступают иначе. Я слышала историю о том, как Ларри (кофаундер Google Ларри Пейдж. — Ред.) в конце рабочего дня в пятницу прикрепил на кухне листик, где было написано: “These ads suck” (“Эта реклама — отстой”) и пример рекламных объявлений, которые были неудачными. Инженеры играли в настольный теннис, увидели эту записку и буквально через неделю предложили решение, как можно улучшить качество рекламных объявлений в поисковой выдаче.
Очень важны коммуникативные навыки. Даже если ты технарь и пишешь код. Моя подруга-инженер рассказывала, что есть одно упражнение, которое они делают: если ты пишешь программу и у тебя возникает проблема, которую ты не знаешь, как решить, ты должен уметь рассказать свою проблему коллеге или… кусту. Она говорит: «Иногда, если нет коллег, все вышли на ланч, а ты сидишь и у тебя мозги кипят, ты должен пойти и изложить проблему кусту, потому что, когда ты проговариваешь ее, к тебе приходит решение. Это очень похоже на метод утенка, когда проблему излагают резиновой уточке или другой игрушке.
О жизни после Google
Есть большое и очень сильное комьюнити бывших сотрудников Google — Xooglers. Свои группы LinkedIn, свой Slack-канал, офлайн-ивенты, даже инвесторы, которые сами раньше работали в Google и теперь инвестируют в проекты других ex-googlers.
Не то чтобы они сразу дали тебе чек и сказали: «Делай свое дело». Нет, так не будет, но все равно ты можешь претендовать на инвестиции.
Это комьюнити, которое разговаривает на одном языке. Я сейчас знакомлюсь с людьми, которые работали в Google в другое время в другом городе, но при этом мы садимся с ними за кофе и отлично понимаем друг друга.
«Я очень сильно верю в украинскую стартап-экосистему».
О новых проектах
Я сейчас помогаю нескольким стартапам. Часто это подготовка к организационным встречам или встречам с инвесторами. Я и сама приезжаю на такие встречи, чтобы помочь и посмотреть, как стартапы преподносят себя и свой продукт.
Также моя помощь зависит от того, с чем они больше всего мучаются, в чем самая большая трудность. Некоторым нужно найти правильного эдвайзера (советника. – Ред.), другим помочь с позиционированием продукта или правильным партнерством.
Я сейчас вливаю всю свою энергию, время и любовь как раз для того, чтобы в будущем иметь возможность помогать украинской стартап-экосистеме, в которую я очень сильно верю.
Фото предоставлены Анной Градиль
