Дневники Канн, день 6: триумф Джармуша
Перед премьерой «Патерсона» Джима Джармуша недалеко от ковровой дорожки камера выхватывала девушку с самодельным транспарантом «Will you be the Driver of my feelings, Adam?». Это такой каламбур, обращенный к исполнителю главной роли Адаму Драйверу. Не знаю, оправдались ли ее надежды, но чувства пришедших на премьеру зрителей Джармуш и Драйвер действительно захватили. Им, присутствовавшим в зале, публика аплодировала еще минут пять.
Публика в ожидании Джима Джармуша, Адама Драйвера и Гольшифте Фарахани
«Патерсон» – тихая история о водителе автобуса и одноименном городке, жизнь в котором не отличается особым разнообразием. В сводное время Патерсон сочиняет стихи, а также выслушивает очередные восторженные идеи красавицы-жены (иранская актриса Гольшифте Фарахани), то решающей обучиться игре на гитаре, то раскрашивающей весь в дом в черно-белые круги и линии. Жизнь Патерсона – это такой почти что добровольный кокон, а каждый новый день – еще несколько слоев шелка вокруг него.
Мы наблюдаем рядовую неделю из жизни Патерсона. Вот он чуть свет вылазит из объятий супруги, вот ест колечки с молоком, вот гуляет с собакой. Но по Джармушу, это совсем не значит, что проза жизни исключает поэзию. Наоборот: в коротких беседах с прохожими здесь поэзии не меньше, чем у какой-нибудь Эмили Дикинсон. Более того: в фильме каждый второй и сам – поэт. Доходит все это не сразу, потому что визуально в фильме гораздо меньше изысков, чем мы привыкли видеть в других картинах Джармуша. Рефрены в «Патерсоне» прослеживаются едва ощутимо, но их тонкость выверена до миллиметра. И когда это все-таки понимаешь, а все бытовые странности складываются в свою странноватую гармонию, внутри что-то щелкает.
Джармуш очень умело убаюкивает бдительность цикличными повторами приземленных ритуалов, но под шумок окропляет их поэтикой в прямом и переносном смысле. Пахать водилой не так уж и плохо, если под конец дня встречаешь юную поэтессу, читающую свои наброски. Захолустный городок вполне себе художественный, если его пейзажи наложить друг на друга, пустить на фоне эффектный эмбиент и зачитать пару строк. То тут, то там – маленькие драмы, свои и чужие. Но если задуматься, жизнь ведь ими и ценна.
Более аскетичным получился новый фильм Джеффа Николса, режиссера, несколько лет назад фактически начавшего эпоху увлечения Мэтью Макконахи. Тогда в фильме «Мад» Николс заставлял своих актеров разговаривать с протяжным акцентом и разыгрывать неумытую южную готику. В этот раз режиссер отправляет нас в Вирджинию 50-х, местечко, как оказывается позднее, не слишком приятное.
В центре повествования – межрасовая пара. Он – простой автомеханик, она работает в поле, все идет неплохо до тех пор, пока они решают пожениться. Оказывается, в Вирджинии межрасовые браки запрещены, дети таких пар приравниваются к бастардам, и за это вполне можно загреметь. Так и начинается изгнание и долгая одиссея семейства Лавинг.
С одной стороны, Николс в этот раз разворачивает слишком ровное повествование, тогда как после прошлого фильма ожидаешь обратного. С другой – он все еще предлагает внимательному зрителю умную незаштампованную (мело)драму, к тому же отлично сыгранную. Прежде всего, речь, конечно, о Джоэле Эджертоне, который перевоплощается в скупого на эмоции работягу вплоть до кончика мизинца. Николс подтверждает статус режиссера, который отталкивается прежде всего от фактурных персонажей, а они отвечают взаимностью, задерживая на себе взгляд.