Как Ник Кейв стал великим
Для многих знакомство с Кейвом началось с песни «Where The Wild Roses Grow», инфернальной баллады, которую он спел с Кайли Миноуг. На песню был снят мрачный и красивый клип, отсылающий к картине Джона Эверетта Милле «Офелия». Такое могли сделать (и при этом не скатиться в пошлость) только в 90-ых: мертвенно бледная Миноуг, ползающая по ней змея и сам Кейв в образе убийцы, изображающий то ли раскаяние, то ли упоение над ее телом. Но тогда мало кто вслушивался в слова, все заворожено следили за видеорядом или же танцевали под эту композицию слегка нетрезвый медляк. И очень зря – в качестве основы для текста «Where The Wild Roses Grow» Ник Кейв взял средневековую европейскую легенду про девушку по имени Элиза Дэй.
Ее красота была настолько нездешней и «не от мира сего», что обескураженные местные жители сравнивали внешность девушки с красотой кроваво-красных роз, которые росли у реки. Однажды в город, где жила Элиза Дэй, пришел мужчина, который моментально прослышал об этой красавице и захотел увидеть ее собственными глазами. В первый же день он влюбился до беспамятства, а во второй день нашел в себе силы подарить Элизе красную розу и пригласить на свидание у реки. На третий день они отправились туда и мужчина, улучив момент, когда девушка отвернется, поднял с земли камень и убил ее одним ударом, прошептав «вся красота должна умереть». Вставил Элизе в зубы розу и пустил ее мертвое тело по реке. По слухам, в том месте до сих пор бродит ее призрак.
Ник Кейв позже признался, что был около шести лет буквально одержим личностью Кайли Миноуг и очень хотел сочинить песню специально для нее. У него тогда получилось несколько композиций, но ни одна из них не выражала всего спектра эмоций и ощущений, которые Кейв испытывал к певице. В итоге у него получилась «Where The Wild Roses Grow», диалог убийцы и жертвы, замешанный на жутковатой легенде, и тогда Ник понял – это то, что нужно.
«Where The Wild Roses Grow», самая «попсовая» и непоказательная песня из репертуара Nick Cave and The Bad Seeds, в действительности являлась точкой входа в творчество и мрачный гений Кейва. При этом вкратце сформулировать его образ не получится, равно как и дать какую-то однозначную характеристику.
Русская «Википедия» в своем фирменном стиле сухой и дурацкой справки пишет, что «Кейва характеризуют как мрачного и угрюмого музыканта, его часто ставят в один ряд с Томом Уэйтсом и Леонардом Коэном». Но это в высшей степени не так.
Ник занимается музыкой уже около четырех десятков лет. Он начинал в составе постпанк-группы The Boys Next Door, чей главный хит, Shivers, не пустили на радио из-за строчек о самоубийстве. Это было «детство». Затем это все превратилось в The Birthday Party – агрессивную музыку крайне экзистенциального и радикального толка. Во времена The Birthday Party Кейв был злым и начитанным юношей с острым подбородком и внешностью вампира. Под атональный постпанк он выл подобной летучей мыши, истошно вопил, захлебывался яростью, лаял – одним словом, научился выплескивать свое больное сознание «максимально близко к оригиналу». Эти песни не заканчивались, а сгорали. Группа тоже сгорела, причем достаточно эффектно: последняя записанная вместе в студии пластинка («Mutiny/The Bad Seed») The Birthday Party начинается со кейвовского крика «Hands up, who wants to die!». К концу истории этой группы Кейв встретил своего соулмэйта Бликсу Баргельда, который параллельно возглавлял воинственную немецкую группу Einstürzende Neubauten. На концертах Баргельд и его подельники лязгали цепями, стучали по трубам и шумели пилами, издавая при этом какие-то истошные вопли – что-то среднее между криками умирающей кошки и детским плачем. Кейв сразу почувствовал своего человека.
Дальше началась длинная история Nick Cave and The Bad Seeds, в которой были свои взлеты и падения. Были как абсолютно гениальные вещи (например, композиция «Tender Prey», являющая собой монолог заключенного перед моментом казни на электрическим стуле), так и спорные (скажем, более “коммерческая” и односложная пластинка «No More Shall We Part»). Был злой и нарочито примитивистский проект Grinderman. Многочисленные саундтреки. Литературная деятельность: Кейв выпустил два романа («И узре ослица Ангела Божия» и «Смерть Бани Манро»), несколько томов «Короля Чернило», сборника своих стихов, пьес и эссе.
А затем у Ника Кейва и его жены Сьюзи умер сын. Прошлым летом 15-летний Артур разбился насмерть, упав с утеса недалеко от Брайтона в Великобритании.
Фильм «Once More With Feeling», который формально посвящен записи «Skeleton Tree», нового альбома Кейва и The Bad Seeds, на деле оказывается историей о том, каким образом можно заново обрести себя после страшной трагедии (и можно ли?). Существующий штамп о том, что горе помогает творчеству, разбивается о печальные глаза Ника Кейва, который признается, что «ни черта не помогает». Из этого фильма многое становится понятно не только о самом музыканте и его песнях, но и вообще, об этом мире и природе творчества.
Жизнь – это не линейное повествование и не сборник историй. Нет никаких «белых» и «черных» полос. Есть груз прошлого, туманное будущее и стремительно ускользающее настоящее – и все это мы тащим на себе одновременно. А трагедии, маленькие или большие, заполняющие все внутри – это не то, с чем можно «справиться», get over it. Это то, что будет жить с тобой всегда и тоже составлять какую-то часть твоей личности.
Так что в принципе не так уж и важно, к какому периоду творчества Ника Кейва подключаться – к раннему яростному постпанку, «Where The Wild Roses Grow» или к новому альбому, записанному в момент страшнейшей жизненной катастрофы. Вампир-интеллектуал. Уставший от этого мира крунер, который транслирует сермяжную правду жизни через вымышленных персонажей (и общается с ними в быту). Мрачный проповедник, приглашающий на исповедь. Знаток Библии. В конце концов, певец смерти.
На Кейва можно попробовать наклеить любой из этих ярлыков, но он будет только отчасти правдивым. Главная особенность его музыки (если в нее углубиться): на каждый период твоего существования найдется соответствующий Ник Кейв. Нужно только суметь впустить его в свою жизнь. Альбом «Skeleton Tree» как нельзя лучше подходит для этой цели. Даже непосвященным в творчество музыканта буквально сразу становится ясно: пластинка, несомненно, сложная и, конечно, не для фонового прослушивания. Но это ни в коем случае не претенциозная заумь (в чем иногда обвиняли Кейва), а в каком-то смысле – концентрация его жизненного опыта. И попытка увидеть после мрака свет.
«Let us sit together in the dark until the moment comes».
