“В Украине можно вести бизнес, но нельзя строить глобальную компанию”. Андрей Севрюков, Agrieye
Какие решения предлагает Agrieye?
Мы сервис по подписке. Люди подписываются и получают бесплатный дрон, который сканирует поле. Сервис подтягивает данные из своих источников, анализирует и получает результат — рекомендации и прогнозы относительно того, где нужно применить удобрения, в каком количестве, сколько будет урожая. Наш сервис работает с помощью машинного обучения. Когда у нас будет больший объем данных, мы сможем моделировать ситуации. Фермер будет просчитывать риски заранее.
Вы — выпускники и местного 1991 Open Data Incubator, и норвежского Katapult. В чем различия между украинским и европейским инкубаторами?
Основное отличие в том, что норвежская инкубационная программа инвестирует деньги в проекты.
Во-вторых, норвежцы инвестируют на хороших рыночных условиях, которые в Украине никто не предоставит.
В-третьих, они дают отличные возможности для нетворкинга. Особенно если у вас телеком-, fintech- или агростартап. Katapult — идеальное место в плане нетворка для развития. Норвежская программа супер-крутая Изначальная идея нашей компании была направлена на то, чтобы поднять производительность фермеров. Помогать фермерам, чтобы люди не голодали, в тех странах, где это действительно нужно, а не в тех, где много денег.
Но в Нью-Йорке нам постоянно твердили о монетизации, и мы решили, что надо зарабатывать много денег — иначе мы не станем миллионерами. Мы двинулись в этом направлении и очень далеко ушли от идеи компании и стратегии. Было принято решение поехать в Katapulta, чтобы найти себя и миссию компании. Акселератор этому очень поспособствовал. Мы познакомились с компанией Telenor, которая владеет ведущими банками в развивающихся странах. Сейчас мы ведем переговоры, чтобы помогать фермерам в этих странах.
Когда мы начали работать со странами третьего мира, мы стали уже не аграрным, а insuretech-стартапом, потому что предоставляем услуги скоринга — сканируем фермеров и предоставляем данные инвесторам, которые могут вложиться в развитие фермы.
В Украине практически нет культуры бизнеса, культуры взаимопомощи. Переломит ситуацию только смена поколений
Как будет монетизироваться этот проект?
Мы предоставим возможность инвестировать в фермеров, показав прозрачность их бизнеса, то есть, сделав видимыми риски, урожайность и другие показатели. Потенциальный инвестор сможет легко и быстро вкладывать в фермерские хозяйства. Отмечу, что у развивающейся страны больше возможностей для инвестирования, чем у развитой.
Сейчас проект на стадии пилота. В следующем году будем работать с 50 000 га в Бангладеше. Аналогичный проект мы запустим и для развитой страны (Норвегии), чтобы узнать, как фермеры влияют на состояние экономики в государстве. Планируем также проекты в Европе – Румынии, Болгарии.
А как же Украина?
Насчет Украины пока не знаю. В Украине можно вести бизнес, но нельзя строить глобальную компанию. Я могу предложить сотрудничество агрохолдингу. Но тогда я уйду от основной миссии своей компании. В Украине практически нет культуры бизнеса, культуры взаимопомощи. Переломит ситуацию только смена поколений — когда люди, которые рулят экономикой, исчезнут, и придут новые. Тогда здесь будет интересно. Сейчас технологической компании в Украине делать нечего. Каждая tech-компания, которая родилась в Украине, зарегистрирована в другом месте. Мы — не исключение. Я мечтал создать в Украине продукт с высокой добавленной стоимостью, работать над этим и экспортировать из страны что-то интереснее, чем щебень и уголь. Но это оказалось не нужно никому, кроме меня.
Есть ли у вас офис в Украине?
Нет, есть разработка в Харькове. А офис у нас в Нью-Йорке. Это вынужденное решение. Мы проходили инкубацию в 1991 Open Data Incubator, и я начал активно сотрудничать с министерством агрополитики Украины, чтобы запустить сервис на основе открытых данных. Тогда мне это казалось возможным, а сейчас я тихо над собой посмеиваюсь. Я потратил на это очень много времени и понял, что это никому не нужно — все зарабатывают по-другому.
Для участия в Katapult часть вашей команды переезжала в Осло. Насколько сильно отличается жизнь в Норвегии от Украины?
Мы жили в Осло три месяца. Впечатления прекрасные. Там совсем другие взаимоотношения между людьми. Если ты ответственный человек, тебе легко завести друзей. Норвежцы — очень открытые люди. Все в стране построено на доверии. Начинаешь общаться с человеком, рассказываешь, чем занимаешься и в чем нуждаешься. Он отвечает: «Давай делать этот проект вместе». Но если окажется, что ты обманывал в чем-то, доверия к тебе уже никогда не будет. У меня есть история, которая иллюстрирует это. Я взял у друга (которого знал всего два месяца) машину и получил штраф за парковку. Я спросил друга, как этот штраф оплатить. Он мне перевел всё на русский, объяснил детали и даже не стал проверять, действительно ли я оплачу. Сказал, что доверяет мне. И так — во всем. Когда нормально относишься к людям, то они отвечают взаимностью. В Украине иначе, многие пытаются тебя использовать. Декларируемые цели отличаются от истинных.
