«Я ожидаю в ближайшие 5 лет серьезное развитие украинского IТ в сторону продуктов», – интервью с Дмитрием Вартаняном, управляющим партнером SID Venture Partners
В декабре 2021 года в Украине основали венчурный фонд SID Venture Partners Fund I.
Он будет инвестировать в технологические стартапы на ранних стадиях. Общий объем средств фонда – $15 млн.
bit.ua решил узнать у основателей фонда, почему крупные украинские IT-компании предпочитают американскую прописку, какие угрозы существуют для локальных инвестиций и сколько времени должно пройти, чтобы Украина достигла уровня инновационности Израиля.
На все наши вопросы ответил управляющий партнер SID Venture Partners Дмитрий Вартанян.
2021-й стал рекордным для европейских венчурных инвестиций. Насколько Украина находится в этом европейском контексте? Сколько процентов инвестиций возвращают наши стартапы? Сколько у нас потенциальных единорогов?
Стартап-экосистема Украины переживает быстрый рост. До 2018 года у нас не было ни одного «единорога». Только три года спустя Украина стала известна такими проектами с миллиардными оценками, как GitLab, Grammarly, Ring и еще десятком других.
Учитывая темпы развития украинской экосистемы и ежегодную динамику возникновения молодых стартапов, в ближайшее время можно увидеть новые локальные единороги.
Что касается украинских венчурных инвестиционных фондов, то их явно недостаточно. При этом мы видим крупных международных игроков, которые часто присоединяются к раундам украинских проектов со значительными суммами инвестиций: Horizon Capital, Andreessen Horowitz, Greycroft и других.
Это подтверждает тот факт, что позиция Украины в мире значительно усилилась за последние годы. Это положительно влияет на стартапы, которые только начинают свой путь. Возникает больше доверия к украинским проектам, появляется все больше венчурных фондов, ангелов, акселераторов, инфраструктуры и компетенции в сопутствующих юридических и финансовых сферах.
На это серьезно повлияло длительное развитие сервисного бизнеса в Украине. За многие годы работы сервисных компаний украинские специалисты научились хорошо понимать требования заказчиков и делать профессиональные решения для иностранных компаний.
Сейчас более или менее известен годовой объем венчурных инвестиций, это около $500M в год. Статистики по возвращениям я не видел, и, думаю, рано об этом говорить, поскольку это все же долгосрочная игра. Израиль десятилетия шел в свою позицию лидера в инвестициях и экзитах. Уверен, эти предпосылки имеет и Украина.
При выборе стартапов вы ориентируетесь на пять отраслей: deeptech, b2b, blockchain, fintech и automotive. Расскажите об этих направлениях.
Мы ориентируемся, прежде всего, на те отрасли, в которых имеем компетенцию. Как известно, в наш фонд входит 12 General Partners из пяти успешных компаний. Sigma Software имеет 20 лет опыта в построении технологического бизнеса и не из 200+ клиентов во всем мире.
Фаундеры IdeaSoft и NEAR Protocol являются экспертами в области blockchain и fintech. Команда Datrics.AI работает с данными, ML и AI, а Clean.io – это наша экспертиза в cybersecurity.
Дело не столько в том, что понимание технологии стартапов, в которые планируем инвестировать, дает возможность принимать правильные решения и влиять на более качественный и быстрый рост проектов. Наша команда нацелена делиться своими экспертизой и опытом. Если нужно, мы готовы помогать ресурсами, находить клиентов и налаживать бизнес-администрирование молодых компаний.
Кроме того, мы видим, что сейчас растет спрос на качественные deeptech, b2b, blockchain, fintech и automotive решения, равно как и объем инвестиций и оценки компаний этих индустрий. В мире увеличивается количество данных, с которыми нужно работать, растут темпы развития глобальной экономики, как и спрос на автоматизацию многих направлений бизнеса.
Эти факторы вместе с экспертизой General Partners нашего фонда и выбранной стратегией развития проектов через опыт и ресурсы расширяют наши инвестиционные возможности и ожидания, а также формируют общий инвестиционный фокус фонда.
Украинская IT-индустрия в мире больше известна своим аутсорсом, чем продуктом. В ближайшие годы ситуация изменится? Какие прогнозы по росту украинской продуктовой отрасли?
Украинская индустрия известна и своими IТ-сервисами (это более комплексная работа, чем то, что называют аутсорсом), и своими продуктами. Второе в определенной степени связано с первым. В большинстве технологических стартапов фаундеры и СТО – это люди с опытом работы в ведущих сервисных IТ-компаниях.
Сервисный IТ-бизнес стал базой для развития продуктов, предоставив людям умение работать на международном уровне и технические компетенции, а иногда и саму идею для стартапа.
Сейчас мы видим сильный потенциал в развитии venture builder (отдохнувший от сервисного бизнеса) и полностью этому способствуем. Наши специалисты не только предоставляют профессиональные решения иностранным клиентам. Они могут идентифицировать распространенные проблемы достаточно детализировано, чтобы оформить полноценное технологическое решение и успешно вывести его на рынок.
Я ожидаю в ближайшие пять лет серьезное развитие IТ в сторону продуктов. Этому в значительной степени способствует поддержка государства. Яркий пример – Украинский Фонд Стартапов (УФС), ставший вдохновенной силой для молодых предпринимателей и хорошим стартом в виде грантовых возможностей для многих успешных на данном этапе проектов. УФС консолидирует как инвесторов, так и менторские программы.
По моему мнению, есть только один дефицитный скилл в украинской IТ-экосистеме: нехватка бизнес-навыков. Выигрывает не лучший продукт по мнению фаундеров, а хорошо продающийся. Знание и меткость в существующий рынок, умение продавать, ставить правильные акценты в построении бизнеса – это очень сложные навыки, и у нас пока мало носителей таких знаний.
Reface – украинский стартап с американской пропиской. Та же история с GitLab, Grammarly и другими известными компаниями. Почему, по вашему мнению, так происходит? Эта ситуация когда-нибудь изменится? Инвесторам спокойнее инвестировать в компании с американской пропиской?
Современный мир – это набор государственных сервисов: гражданских, инфраструктурных, финансовых, налоговых и юридических.
В частности, фаундер может выполнять работу по Украине в привычных ему условиях жизни. Зарегистрировать свою компанию он может в Делавэре, где низкие налоги и законодательство отвечает потребностям стартапов, или в лояльной к блокчейн-проектам Швейцарии, или в Люксембурге, если нужны европейские гранты. Это только услуги конкретных юрисдикций.
Фаундер может использовать правовую структуру одной страны, а судопроизводство другой. Это опять же сервис: право Англии гарантирует выполнение условий, прописанных в контракте, а сам суд должен быть надежным и недорогим.
Фаундер может выбрать банк, отличающийся от страны регистрации компании. К примеру, компания Делавэра может легко открыть счет в украинском банке. Это не шутка, а скорее возможность: наши банковские сервисы более развиты и диджитализованы, чем, например, в США.
Когда компания выйдет на прибыль, фаундер будет выбирать юрисдикцию главного офиса, оптимальную с точки зрения налогов. Это очень просто. Самым неблагоприятным вариантом для Украины оказывается именно выбор другого налогового резидентства самим фаундером. Есть и хорошая новость: в Украине сейчас одно из самых низких налогообложений дивидендов и доходов от продаж компаний. Если хочется еще более низкие пруды, придется жить либо в пустыне, либо на небольшом и скучном острове. Если денег пока мало, это невыгодно, а если много, то лучше жить там, где тебе комфортно, иначе в чем смысл?
Главное, о чем нужно заботиться нашему государству: чтобы фаундеры не уезжали, а оставались на ставке налогообложения иностранных доходов в размере 9%, а не 30% и более, чем в других странах.
Что вы можете сказать об инвестиционном климате в Украине? Перед созданием фонда, какие факторы вы определяли как риски, а какие записали в потенциальные выгоды?
Мы развиваем бизнес с 2002 года, и за 20 лет прошли все риски, о которых говорят в Украине, и заработали достаточно иммунитета, чтобы делать из него вакцины для стартапов, в которые собираемся инвестировать.
Сейчас для IТ везде зеленый свет, и единственный действительно серьезный риск, который мы не можем контролировать – военный. Для этих случаев мы давно разработали так называемый Business Contingency Plan – четкий сценарий для всех ролей с описанными алгоритмами действий в той или иной ситуации.
Из положительных моментов – это заметный рост интереса к созданию стартапов, как мы уже отмечали ранее, и всестороннее развитие экосистемы в целом.
Какие инициативы от государства или частных предприятий могли бы повысить инвестиционную привлекательность Украины?
Инвестиционная привлекательность – это, прежде всего, доверие, а она зарабатывается годами. В случае IТ-сферы это непосредственное инвестирование в IТ-экосистему Украины. Когда IТ-профессионалы создают локальные инвестиционные фонды и помогают развивать украинские стартапы – точный индикатор нашей веры в Украину и украинские таланты.
Когда IТ-компании инвестируют в образовательные проекты, это подтверждает тот факт, что мы видим будущий рынок, тенденцию развития и понимаем свою роль в этом процессе.
Государство способствует этому через создание УФС и инициативы «Дия». Я бы не формулировал инвестиционную привлекательность как мишень. Это скорее результат, прямое следствие того, что мы создаем качественный бизнес и что у нас есть люди, способные добиваться результатов.
У вас уже есть три соглашения об инвестициях с компаниями Awesomic, Finmap и V-Art. Можно ли коротко, какие факторы стали решающими для инвестирования в каждую из компаний?
В любом проекте, особенно на первых раундах, важна команда фаундеров. Именно команда становится одним из главных факторов принятия решения.
Когда мы говорим о проекте V-Art, то видим, что ArtTech действительно привлекает инвесторов, но рост инвестиций в проекты этой сферы достаточно сдержан и плавен. Это связано с необходимостью еще и в юридической экспертизе для ArtTech команд, что редко встречается. В проекте V-Art, напротив, есть отличная команда, которая имеет не только доскональное знание арт-рынка, но и техническую и отраслевую юридическую экспертизу.
Также в проекте Finmap огромную роль сыграла команда фаундеров. Александр Соловей имеет сильную экспертизу в бизнесе (в частности, SMB-сегмент) и знает самые распространенные проблемы этого рынка. Иван Каунов имеет большой опыт в IТ и полностью закрывает техническую часть продукта. Кроме того, Finmap нацелен на самый большой сегмент рынка – малый и средний бизнес. Он решает распространенные проблемы предпринимателей во время финансового учета, автоматизируя и упрощая весь процесс.
Проект Awesomic предлагает уникальное решение по поиску дизайнеров и упрощает этот процесс для компаний, предлагая модель подписки. Проект достаточно молод, развивается быстрыми темпами и уже получил подтверждение качества в виде прохождения программы от Y Combinator и закрытия последнего раунда в $2M, в том числе с участием нашего SID Fund I. В этом проекте мы увидели синергию ярких фаундеров. Я не удивился, когда «Форбс» включил Анастасию Павлишину и Романа Севастьянова в рейтинг «30-30».
Наш инвестиционный фокус основывается на компаниях pre-seed- и seed-раундов. Решающими в основном становятся не столько качество и готовность продукта, но прежде всего команда проекта. Мы готовы помогать советам, экспертизам и нетворкам клиентов, но важно получать отзыв и готовность драйверов стартапа совершенствовать свой продукт на постоянной основе. Мы считаем это главными факторами в инвестиционном решении.