Автор – лох: 5 причин не идти в журналистику
Если вы на очередном жизненном распутье, и чувствуете, что черт вот-вот дернет стать на стезю работы в медиа, то Гриша Штерн спешит спасать вашу жизнь и пока еще не загубленную молодость.
Это и так не было новостью, но в последнее время и мы в bit.ua убедились в том, как много ухоженных нимфеток устремилось положить свою молодость и душевную свежесть на алтарь журналистского дела. Они пишут письма, проходят курсы, надевают красивые очки в толстых оправах и что-то чиркают в “молескинах”. Это, надо полагать, происходит по одной из двух причин.
Причина первая: идеализм юности, вещь безгрешная. Я тоже когда-то смотрел “Всю президентскую рать” и представлял, как когда-нибудь приоденусь в Роберта Редфорда, буду сидеть на телефоне в полупустом ньюзруме и вести свое собственное расследование. Или впечатлять умных мужчин и женщин речевыми оборотами, как герой Дэвида Стрэтерна в “Спокойной ночи и удачи”. Но жизнь вообще не такая классная, как кино. Причина вторая: желание попасть не столько в профессию, сколько в некую абстрактную тусовку (по крайней мере, если речь идет об околокультурной журналистике).
И в первом, и в другом векторе мышления есть один существенный недостаток: они практически не работают в украинских реалиях.
Мне всегда казалось, что для занятий чем-то вроде журналистики или публицистики есть только одно важное оправдание: искреннее желание просто рассказывать истории (как говорил тот чувак из последнего сезона “Прослушки”). И дабы не превращать все это в пространный треп, не лишним будет вспомнить несколько вещей, которые ждут вас на этой скользкой тропинке, и которых, скорее всего, не ждете вы.
Читатели
Самые потрясающие люди на земле – это читатели любого сайта, который взялся делать хоть маломальски интересный контент. Читатели – это те самые люди, которых никто не наделял властью поднимать вас к небесам, а потом бросать вниз, но это именно то, чем они занимаются ежедневно.
Это люди, которые оставляют под вашей статьей «7 причин делать что-то с чем-то» комментарий «Пффф, опять номерной список», но при этом не читают статьи с заголовками без номеров.
Это люди, которые льют в социальных сетях виртуальные слезы о качестве интернет-журналистики и отсутствии хороших материалов, при том, что статьи про современную классическую музыку, ИГИЛ и жизнь в древнем Киеве лайкает от силы человек 200. Это люди, которые оставляют под голосовалкой «Самые лучшие туалеты для секса в Киеве» возмущенное «Ребята, вы серьезно?», хотя только что в ней же проголосовали. Они вроде бы любят стеб и, иногда, трэш, но их чувство юмора иногда вырубается, как свет в Киеве зимой. Это люди, которые наконец-то, слава тебе, Господи, раскусывают бедного автора за то, что тот «пффф, написал проплаченную статью, это же очевидно». Хотя, поверьте мне, если б ему платили за каждый такой комментарий, то на новые кроссовки он собрал бы гораздо быстрее.
Любимые читатели. Мы с самого начала понимали, что живем не в сказке. Мы знаем, какой процент наших материалов рассчитан на массового пользователя, а какой – на требовательного искушенного читателя. Но также у нас есть доступ к Google-аналитике, и поверьте, мы видим, что материалы для второй категории вы читаете крайне неохотно, но почему-то очень щедро шэйрите подборки инстаграмов с красивыми мужчинами, читающими в метро. (Сейчас самое время написать комментарий «Пффф, да всем пох*й»).
Начальство
Вроде бы все мы тут люди понимающие и иллюзий по поводу боссов никогда не питали – они всегда не очень, на стройке ли, в газете – не суть. Но в интернет-медиа, все же, есть своя специфика. Всякое начальство хочет видеть в своем издании некий собирательный образ «Баззфида» (в том, что касается работы с массами), «Медузы» (в том, что касается журналистской работы), NY Times (по части стандартов качества), всех изданий LookAtMedia (в отстраненной няшности хипстерского контента) и Esquire (в том, что обеспечивает узнаваемость стиля и эстетику). Все это начальник говорит тебе при приеме на работу. А потом, конечно же, возвращается в реальность и в финансовые сметы.
В реальности оказывается, что «Да, я понимаю, что ты собирался взять интервью у профессора-востоковеда про права женщин в Афганистане времен британского вторжения, но надо быстренько написать платный обзор гастро-бара «Сон бутлегера».
Будь ты хоть журналистом, хоть выпускающим, хоть шеф-редактором, планируй ты сетку публикаций хоть по принципам золотого сечения, все равно наступит момент, когда тебе скажут: «Да, ну прости, но там два рекламных материала плюс конкурс срочно надо, у них просто презентация во вторник.»
Начальник всегда знает, сколько и чего ты должен делать в день, неделю, месяц. Для него ты – что-то вроде подростка, который заваливается домой в час ночи, а еще, судя по всему, тягает мелкие деньги из кошелька и непонятно на что их тратит.
Начальство, может на словах наделить тебя полномочиями Чаушеску, но оставит за собой право вызвать тебя в любой момент и сказать «Слушай, ну мне кажется, у нас мало контента про голубой лак для ногтей, девушкам нечего читать, давай вынесем на планерку и что-то с этим сделаем». Принципы начальства обусловлены лишь сметой и глубоко субъективными представлениями о контенте. И чем дальше оно от редакторского-журналистского процесса, тем субъективнее эти самые представления. Оно всегда – воплощение школьной поговорки, которая у всех мыслящих людей вызывала истерику: “Учитель всегда прав. Если учитель не прав, смотри первое правило”.
Оно – языческий бог (один из, вернее), которого надо ублажить дарами, чтобы получить зарплату и возможность время от времени делать то, что хочется. И да, тебе жутко не повезло, но в украинской рабочей этике именно это начальство обладает правами французского короля периода реставрации Бурбонов.
Деньги
Мой дорогой друг, если ты как раз находишься на этапе избрания дальнейшего жизненного пути, а знакомая подружка советует попробует журналистику как относительно непыльную работу, будни которой похожи на сплошной фотоотчет журнала L’Officiel с очередного UFW, то плюнь ей в лицо и скажи, что она набитая дура.
Готовьтесь к тому, что ваши друзья будут покорять всевозможные отрасли IT-сектора, чьи-то зарплаты будут превышать вашу процентов на 20-40%, а кто-то и вовсе договорится об индексации. Вокруг будет пестрить дивный новый мир, а вас ждет где-то четвертый круг родных украинских медиа.
Здесь же денег нет. Вернее, они есть, но у тех, кого в Украине с каждым днем становится все меньше. У тех, кого закрывают, или тех, кто не желает тебе их платить, пока твое имя не будет безошибочно и с первого раза восприниматься на слух. Если вы думаете, что в политической журналистике все обстоит иначе, и вот где-где, а там-то барыши дают нешуточные, тоже спешу вас расстроить – до этих барышей надо энное количество лет поупотреблять заплесневелый журналистский хлебушек. И тогда, быть может, фортуна наедет своим колесом на вашу ногу и копейка полетит в ваш собственный карман в обход начальства.
Реклама
Плохие парни все равно побеждают. Вот, собственно, и все слова, коими можно было ограничиться в этом пункте. Но мы любим себя жалеть, поэтому расскажем подробнее на примере почти что школьной задачки.
Дано: один автор, по молодости мечтавший писать статьи про эстетику уродства в романах Умберто Эко; начальство, которое в принципе согласно на все ради денег; заказчик, который хочет для своего продукта (к примеру, органических пищевых приправ «Штын полей») современную, креативную, ненавязчивую, но эффективную рекламу; сотрудник рекламного агенства, через которого издание общается с клиентом a.k.a. «Штын полей».
Пошаговое решение. Автору от аккаунт-менеджера приходит задание: предложить клиенту нечто классное. Сперва автор в ужасе: «Да на кой же черт я годами штудировал историю исскуств, читал в оригинале Кьеркегора, молился на Эдварда Марроу?!. Завтра скажу главреду, что я умываю руки, что приправы «Штын полей» – это, мягко говоря, не виски Chivas Regal, вы требуете от меня креативности Esquire, но в Esquire попросту не допустили бы на своих страницах «Штына полей»! Да есть у нас достоинство, в конце-то концов?». Где-то день проходит в подобных мучениях, но самый темный час – он ведь всегда перед рассветом.
Журналиста вдруг осеняет: «Нужно сделать тест: «Какое ты национальное блюдо?». Брендируем плашкой «Штына полей», в результатах упоминаем, что вареники будут вкуснее с черным перцем, а борщ без лаврового листа – для идиотов! Гениально, это ведь и есть ненавязчивое упоминание, оно не будет раздражать читателя, все действительно побегут проходить, лайкать и шейрить тест, а ведь он – самый что ни на есть современный формат для рекламной активности! Боже, не зря я смотрел все сезоны «Безумцев» и читал книги о потребительской психологии!».
Автор со всех ног мчится в офис, надеясь впечатлить аккаунта и начальство. Все пожимают ему руки, мол, красавчик, мы всегда в тебя верили. Аккаунт отправляет письмо заказчику. И вот тут происходит сюжетный твист.
Если помните, в задачке было еще одно действующее лицо – сотрудник рекламного агентства. В большинстве случаев – самое беспринципное существо на земле.
Скорее всего, сотрудник РА напишет что-то вроде «Ребят, так а где упоминание клиента? Плашку ведь никто не смотрит, а в результатах теста – этого недостаточно». Или: «Ребят, клиент платит за целый спецпроект, а в тесте все как-то слишком уж вскользь». Или: «В целом придумано неплохо, но клиент хотел бы больше внимания приправам «Штын полей». Да, конечно, мы понимаем и тоже хотим ненавязчиво, но давайте напишем, что приправы уникальные. Мы же платим не за рекламу борща или вареников, а за рекламу «Штына полей».
В данном случае совершенно не важно, чего на самом деле хотел заказчик. Потому что, чтобы добраться до него, вам нужно пройти Василиска – сотрудника РА.
А сотрудник РА воспитывался в худших традициях телепрограмм с телевизионными поздравлениями – он ХОЧЕТ, чтоб было пошло, избыточно, неостроумно.
Он ХОЧЕТ, чтобы людей с двумя или более извилинами в голове бесил этот материал, ему все равно, будет ли интересно читателю, или, тем более, писателю. Он вожделеет роскошных эпитетов, безмерной лести, четырнадцать упоминаний бренда с гиперссылками в первом абзаце.
И если вы представляете себе героического сотрудника, который вдруг вздумает поломать систему и возьмется доказывать людям с деньгами, что же на самом деле круто – забудьте. Хотели Esquire? А как насчет заткнуться и сделать «Тест редакции: 7 вещей, которые нам понравились в приправах «Штын полей»? Game Over, братья и сестры. Плохие парни победили.
Необходимость составлять такие списки
Хотите верьте, хотите нет, но без цифр в заголовке этого поста количество дочитавших до этого самого места было бы меньше в несколько раз. Впрочем, нет никаких гарантий, что и с цифрами дочитавших много. Всем, по большому счету, на все по барабану. В сети ведь и так есть много всего, все наелись и уже заняли 90% своих мозговых слотов. И чем раньше вы поймете, что ваша работа – это борьба старика и рыбы из хемингуэевской повести (то есть, нужна она прежде всего старику), тем проще будет всем.
Какой из этого всего выход, если хочется и достоинство сохранить, и пописывать чего-то время от времени? Мне видится такой вариант: открыть, например, какую-нибудь столярную мастерскую, производить арахисовое масло, шить красивые носки, а в свободное время писать для души, не рискуя человеческим достоинством и одной-единственной жизнью.
Исключение, как говорилось в начале, только одно – вам просто очень хочется рассказывать истории. Тогда приготовьтесь и примите наши соболезнования, потому что в этом случае вас ждут большие проблемы.
